Заживо погребенная в роке

Издано с Введением, Заключением и Комментариями
 автора Маргариты ПУШКИНОЙ-ЛИНН

Представление автора - Армен Григорян

Иллюстрации - Маргарита Пушкина-Линн
 с помощью Василия Гаврилова

 

     Группа "Крематорий" представляет психоделическую поэзию Маргариты ПУШКИНОЙ-ЛИНН (Риты ЛИНН), автора текстов песен для: группы "ВИСОКОСНОЕ ЛЕТО", раннего "АВТОГРАФА", групп "РОК-АТЕЛЬЕ", "КАРНАВАЛ", "КУРАЖ", групп хард-энд-хэви "ЭВМ", "АРИЯ", "МАСТЕР", и для других групп и исполнителей, не имеющих отношения к настроению настоящего сборника.
    Copyright 1990 Независимая пресса - Крематорий - Издание первое

В контактах с официальными издательствами автор замечен не был.

 Представление

     Скажу вам прямо, если бы не я, пылиться бы этим стихам в ящике письменного стола еще бог весть сколько лет. Именно я извлек их оттуда, прочитал и, добившись согласия автора, предлагаю теперь вашему вниманию.
С автором я знаком давно и знаю ее как человека активного в продвижении творчества других, в основном начинающих, дарований и крайне пассивного в отношении к своим собственным произведениям. Именно по этой причине я и решил издать небольшой сборник, полагая, что этого вполне достаточно для первого неформального знакомства. Моя задача заключалась также в том, чтобы не "размыть" гармоничного авторского поэтического сочетания - с одной стороны и живого, даже тусовочного, с другой, за счет которых и создается, на мой взгляд, то самое бесценное своеобразие стихотворений Маргариты Пушкиной.
     Я назвал ее творчество профессиональным хиппизмом или хипповым профессионализмом в виде качающегося из одной стороны в другую многокаскадного маятника, который лично мне однажды пришелся по кайфу.

А.Григорян
("Крематорий")

 "Когда уходит любовь,
Когда умирают львы,
И засыхают все
                аленькие цветки,
Блудные космонавты возвращаются в
                                                 отчий дом,
Они приходит сюда и ест
                                клубнику со льдом..."
гр. Крематорий "Клубника со льдом,
альбом "Клубника со льдом", 1989-1990гг.

ВВЕДЕНИЕ

     То ли никчемные. То ли лишние. то ли рано родившиеся. То ли появившиеся слишком поздно... Целая толпа неприкаянных по ту сторону не черты, но горизонта бедности. Слава богу, что не скудоумия. Я - частица этого потока, не прибившегося к какому-нибудь берегу, - по центру меж стоячих нейтральных вод, меж спасительного сна обожаемой лягушками ряски. несколько раз пробовала умирать - батареи центрального отопления пытались стать моими ребрами, ввинчивались в мое тело, проходили насквозь и вновь водружались на отведенное слесарями место. Никто не заметил моих смертей - и тогда пришлось начать перемещение в пространстве, отведенном на время моего существования в человеческом обличии. Идея независимости личности крушила на моем пути и настоящие преграды, и то, что казалось в психозе движения преградой, а на самом деле являлось счастливым стечением обстоятельств. Проломы, сделанные мною иногда локтями, иногда головой, а иногда и пятой точкой в пинкфлойдовских стенах, затягивались естественной паутиной с обязательным набором вредных пауков... Из последнего пролома я шагнула в лапы Хозяина Реальности - президента нехорошего числа 666, помноженного на бесконечность того же числа, но в перевернутом виде.

     Вокруг выбранного не мною Хозяина носятся тучи человеческих существ, отнюдь не с калейдоскопическими глазами, а с колбасными. Им кажется, что они бегут вперед за призраком нарисованной предками Хозяина огромной звезды, каждый луч которой обещал им свободу, равенство, счастье и вдоволь всего, чего только пожелаешь... Лопаются стекла от топота пока еще не босых ног, лопаются струны в роялях от ощутимого напряжения нервов почти свихнувшихся от погони за жратвой и выпивкой трудящихся... Дикая монгольская дивизия роет окопы вокруг Китай-города, тени военных в колючих, уродливых шинелях строятся и перестраиваются за сутулой спиной Хозяина чуждой мне Реальности. Последний пролом, через который я могла бы вернуться в прошлое, невольные каменщики, делающие свое дело по бригадному подряду, заложили черно-красным траурным кирпичом. Существа с колбасными глазами не понимают моего языка  - они щебечут, рычат, рыгают, сюсюкают на своем коммерческо-кооперативном наречии, сдобренном винно-водочными вкраплениями. Солдаты дикой монгольской недвусмысленно перезаряжают ружья, соединяют моменты сегодняшнего дня с тягучей горечью русско-японской кампании. А Хозяин Реальности... Что Хозяин?

     И перед неизбежностью принудительно дематериализации, нейтрализации и пр. мне приходится признаваться во всем.

    Да, будучи по натуре своей заядлым космополитом (космополиткой? что-то созвучное "космопалитре"...), я находилась, нахожусь и буду находиться под влиянием творчества отцов-битников Лоренса Ферллингетти, Аллена Гинсберга, тайны Дилана Томаса.

     Да, мозги мои были подвержены длительному вторжению идей Латинской Америки, устроившей в моей башке совместно с США и Великобританией дивный космополитический компот (Пабло Неруда, Габриэль Гарсиа Маркес и Эрнесто Карденаль).

     Да, к моему постоянному выпадению из общепринятой системы размышлений и выводов в значительной мере причастны Рей Бредбери и Курт Воннегут (страшно подумать, сколько крестных отцов на одного некрещеного человека!)

     Да, фундаментом и крышей Вавилонской башни моего мировосприятия и трактовки вокругпроисходящего была и есть рок-музыка, будь она трижды проклята и трижды благословенна!

     Мое разнузданное поведение в стихосложении, иногда грозящее перейти в средней тяжести майский идиотизм, спровоцировано многолетней работой с музыкантами. Как правило, они дают так называемую "рыбу" - определенный ритмический рисунок, где ни шагу в сторону, - и я, подневольная мама Карла, впихиваю в негнущиеся рамки запевов-припевов ту или иную мысль... Яду мне, яду! Вот почему, вырываясь на простор свободного сочинительства вне зависимости от степени развитости полушарий мозга того или иного композитора, я позволяю себе такие странные прыжки и ужимки. Я наслаждаюсь свободой, я упиваюсь ею, я плевать хотела на "поймут-не поймут". На тысячу очень правильного мыслящих всегда найдется один со сдвинутой крышей. Градус его сдвинутости совпадет с градусом моей сдвинутости и...

И
тогда - 
электрические нимбы серьезных святых устроят перекличку с подпаленными крыльями веселых падших ангелов...
Маргарита Пушкина-Линн

ПРЕПАРИРОВАНИЕ МУЗЫКИ-РОК

Препарирование музыки-рок
сопровождаемое комментариями
непочтительными до неприличия
(понятие которого столь изменчиво
что только диву даешься)
комментариями ассистентов
профессора
привыкшего к голосу мэтра Синатры
или Киркорова
непотопляемым
как сотня эскадренных миноносцев
самой королевы Елизаветы
профессора
забывшего выключить
горелку газовую обычную
(хорошо что эта горелка
                                    не значилась
в списках служб
              тоскливо секретных
                        термоядерным суперреактором)
горелку
в той самой лаборатории
которая стала теперь
усыпальницей
для семи белых кроликов
лукавых во младенчестве
и не успевших дожить до старости

Препарирование музыки-рок
препарирование дали мажорно-минорной
с грохотом барабанов имени Джинджера Бейкера(1)
и стайки железных бабочек (2)
похожих на бомбовозы
без всякой мишуры вроде звезд и крестов
с диезобекарами на крыльях
непонятного жемчужного цвета
(рисуем или пытаемся рисовать
только помните
профессор мал ростом
и ноги у него кривоваты
до чувства субботнего умиления
он просто похож на таракана
уцелевшего после всеобщего тараканьего мора)

Препарирование музыки-рок
незавидное нудное дело
в пустом и тоскливом зале
предназначенном вроде для вскрытия
непонятного обществу всякого такого
всяких этаких
всяческих прочих и т.д.
в зале окрашенном охрой
(той самой с которой не знаю что делать
она диссонирует с сиреневыми кактусами
и бесстыдно розовыми улитками
которыми
если вы помните
я теперь измеряю расстояние
от дома до дома

я теперь измеряю
 расстояние от боли до смеха
                      от крика к молчанию
и это занятие обошлось мне уже
в два миллиона отборных улиток)

Препарирование музыки-рок
заканчивается мешаниной из
терминов
имен
цитат
двусмысленностей
НО
начинается со скорлупы
обнимающей звуки
скорлупы
расцветающей изнутри
словно игрушка елочная
довоенных времен
Джими Хендрикс красил скорлупу
в семь холодных фосфоресцирующих цветов
О Voodoo Child (3)
на которые один белый
(осторожно - не человек
                             но цвет)
                                 распадается от одиночества
(Человек в одиночестве
распадается на ожидание
звонка телефонного
и свое отражение в зеркале)
Джоплин скорлупу
бросает в ведро непомерно огромное
полное той оранжевости
которая болью пронзает
здоровый человеческий мозг
Me and Bobby McGee (4)
Моррисон
великий пастух туманов
запихивает внутрь скорлупы
колокольчик
снятый со льва опозоренного
Tell all the People!
Тауншенд красит скорлупу
в полоску
то ли от лени
то ли из озорства
Smash The Mirror! (5)
Джон рисует японку
старше его лет на десять
и скорлупа стареет
Watching The Wheels
Клэптон на каждый гвоздь
накручивает пружину
которая впивается
в ладонь
впивается любому
прикоснувшемуся к скорлупе (6)
Strange Brew
Андерсон
просто всей пятерней
наносит разводы
на панцирь в котором тоскует цыпленок (7)
Stand Op!
Любопытство просмотрело насквозь
нависший над музыкой-рок
окончательно верхний предел
за которым ни шага ни выдоха
Препарирование музыки-рок
даже не скальпелем
пальцами
ничего не даст кроме
скуки
недоумения
смеха
раздражения
и злости
для умников
которым все равно что делать
строить пирамиды ли
чистить карпов ли
копать могилы ли
и много еще разных "ли";
(я нанизываю их на тоненькую
ниточку своего отвращения)
пасти стрекоз ли
(я доверила бы это весьма деликатное дело
детям
понятия не имеющим о деликатности
На полях моей Улиткокрокуслэнд
так и будет - дети пасущие стрекоз
дети наполненные солнцем и чернилами
хрупкие колбочки)
Препарирование музыки-рок
Что может быть
ненужнее и лживее
Разве что плач роботов
по несуществующей
ни в прошлом
ни в настоящем
ни в будущем
механической маме
поющей колыбельную Моцарта

1982 г., апрель

Комментарии

1. Джинджи Бейкер - соратник Э.Клаптона, барабанщик групп "Cream" и "Blind Faith"... Молотил и колотил так, что казалось - тысячи древних племен празднуют встречу с космическими пришельцами по всей Африке, Полинезии и в прочих районах неоткрытости.

2. "стайки железных бабочек" - связано с названием группы "Iron Butterfly" ("Железная бабочка"), чей 17-минутный хит "In-a-gadda-da-vida" потрясал хиппаков удивительно тяжелым, таинственным, психоделическим звучанием.

3. Джимми Хендрикс - в моем воображении он почему-то всегда появляется из огня... Правда, его голова не дымилась, как головешка. В курчавых волосах мелькали огненные змейки, рассыпались голубыми искрами. голубые искры попадали на руки, но не оставляли отметин на коже. растекались удивительными татуировками, где каждая рыба пела свой гимн, а каждый цветок знал час своей смерти... "Voodoo Child" - с диска "Electric Ladyland". 

4. Джанис Джоплин - потрясающая личность. ее первое серьезное появление как певицы на фестивале 1967 г. в Монтеррее явилось настоящим взрывом. С Калифорнией у Джанис складывались непонятные отношения. но ее признал Нью-Йорк... По своей славе могла сравниться разве что с Джими Хендриксом, Моррисоном или Джэггером. Пила, кололась, скандалила с музыкантами... Плюс ко всему была бисексуальна.
     4 октября 1970 года была найдена мертвой в голливудском отеле. причина смерти - супердоза героина. один умник из числа совковых журналистов высказал предположение о планомеренном уничтожении американским правительством идолов "контркультуры". А то, мол, устроили бы революцию...
     ...Она должна была бы разбиться на мотоцикле... Повеситься... И т.д. но не дожить до 60 или 70 лет и не смотреть на всеобщую помойку счастливыми от склероза глазами...

5. Тауншенд, пит - лидер группы "the Who", подарившей миру такой образец рок-классики как "My Generation", которая в стихах и музыке дала полное отражение той части молодежи, что назывались "mods" (наш страноведческий словарь дает им определение как хулиганствующим группировкам, крикливо одевающимся и плюющим с высокой горки на социальное проблемы). Группа, по мнению критика Мика Ньютона, относилась именно к выразителю интересов этого молодежного племени.
     Мое любимое изречение Пита, которое можно начертать хоть дома на стене коридора, хоть на улице на стене неврологического диспансера: "Когда ты на самом дне, даже сточная канава может показаться дорогой наверх".
     "Smash the Mirror" - номер из "Tommy".

6. Клаптон, Э. - олицетворяет практически всю историю рока. Способствовал возрождению музыкального духа Британии в первой половине шестидесятых, купаясь в блюзе как в источнике вдохновения.
     Кто знает группу "Yardbirds", тот видел в ней Клаптона, который (уходя оттуда) сказал: "Они становятся чересчур коммерческими, а если я превращусь в музыкальную машину, изготавливащую деньги, я просто сдохну".
     Он ушел к Джону Мейэллу в "Blues breakers" и на улицах появились надписи: "Клаптон - Бог!" Затем он вместе с басистом Джеком Брюсом и Джинджи Бейкером создал первую супергруппу в истории рок-музыки - "Cream". они просуществовали 28 месяцев и выпустили 6 дисков.
     "Strange Brew" - сумашедшая по своей цветовой магии вещь с альбома "Disraeli Gears".

7. Андерсон, Йен (Ян) - с 12 лет занимался балетом, утонченное дитя школы искусств в Блэкпуле. В 1967 году вместе с друзьями явился завоевывать Лондон как группа "Jethro Tull" (название они вычитали в одной из книг в публичной библиотеке. В XVIII веке жил-был такой человек, который неплохо разбирался в сельском хозяйстве). первый альбом у них вышел в 1968 г. - "This WAS", а в марте 1968года появился знаменитый "Акваланг", от которого мы все тихо тронулись, как тот самый лед в ту самую весеннюю пору... Там еще была такая замечательная строка: "В начале человек создал Бога". В феврале 1972 года Андресон забил еще один золотой гвоздь в нашу память - симфонией "Thick As A Brick"... как отметил Джони Рокчэлл, одному аллаху известно, что заставляет английских рокеров обращаться к классике, но всем ясно, что, столкнись американский рокер с симфонией бетховена где-нибудь на скоростной автостраде, он проскочит мимо... И не узнает никогда-никогда, кто же такой Людвиг ва.
     Дружок Андерсона по имени Терри Эллис в конце 60-х годов создал фирму "Крисалис", и в начале ее деятельности "Jethro Tull" выступали краеугольным камнем успеха компании.
     "Stand Up"  - диск группы 1969 года. Тут-то и явился нам Андерсон, играющий на флейте и поджимающий при игре одну ногу, как пеликан или фламинго (точно не помню, надо будет сходить в зоопарк).
    ...Голос - хиппового лешего, выпившего литр-другой славного октябрьского элья с жучками и мошками.
     Стоит, между прочим, обратить внимание на диск "Слишком стар для рок-н-ролла, слишком молод, чтобы умереть" (1976г. "Too Old to Rock-n-Roll, Too Young to die"). по-моему, ветер насчет "Рок-н-ролл мертв, а я еще нет" в голове у Б.Г. подул откуда-то с той стороны... И мне чертовски нравятся строчки из "Songs from the Wood" (1977):
     "I am the wind to fill your sail, I am the cross to take your nail - 
     A singer of these ageless times With Kitchen prose, and gutter rhymes"
     Кт осможет, переведет сам. кто не сможет - спросит у товарищей. Но - класс...

    Какая тоска гуляет по моему дому в воскресенье, субботу, вторник и пятницу... Тоска по музыке тех лет, по дискам, которые передавались с воли в психушки в качестве лучшего лекарства для болезных, по медитации на полу под звуки голосов и гитар отцов и братьев великих путешествий... Волки превращались в овец, овцы - в болонок, болонки - в белых хомяков. Белые хомяки жили в наших пианино, вывезенных в качестве трофеев предками из замков покоренной Пруссии.

НАВОДЧИК ТУМАНА

Состоянье кораблекрушения
                                                 после твоих стихов 
Несравнимо с гибелью мною
                                                 услышанных звезд,
Я не знаю, что за туман проник
                                     в мою зону, любовь
К фиолетовым краскам вцепилась
         в заржавленный гвоздь и поранила руку. 
Ты опять мне напомнил оранжевых птиц
                                     без кладбищ и церквей, 
Их хоронят кузнечики в мягкой,
                                         но смертной траве. 
Помню, на пальцах у Хендрикса
                                         перекличку перстней, 
Помню, безумный бриллиант (2)
                         свил гнездо у него в голове -
                                              миллиард бы за штуку! 
Дрессировщик пустоты не вызнал
                                        закона прозрачных стен, 
Нарушение в радуге - это убийство детей, 
От вторжения может спасти не хитрость,
                                       а бегство в тот день,
Где никто не будил спящих тигров
                               и дремлющих змей 
                                             у подножия Храма.
Ты опять мне напомнил сандаловых
                                      четок разрыв и поток,
Души тех. кто успел умереть.
                                  растревожил в растеньях, 
Помню, голосом Планта звенел
                                        мой единственный бог: 
«Ты - не червь!» - «Я - не червь!» 
«Ты - не плоть!» - «Я - не плоть!» 
«Ты - не кровь!» - «Я - не кровь!» 
«Ты - лишь вздох!» - «Я - лишь вздох!»

В ледяной океан головой...
                                   Состоянье крушенья.
                  Ты - наводчик тумана. (3)

Февраль, 1990s.

Комментарии

1. Музыкальное влияние вданном стихотворении все-таки не столько Хендрикса, сколько Моррисона. Лучше всего читается под "Roadhouse blues" или "Waiting for the Sun". 

2. "Безумный бриллиант свил..." - вообще-то выражение "безумный бриллиант" имеет непосредственное отношение к Сиду Баррету, гитаристу группы "Пинк Флойд" (в апреле 1968 года его сменил Дейв Гилмор). Кстати сказать, Сид Баррет был одним из авторов дебютного альбома"Пинк Флойд" - "The Piper at the Gates of Dawn" (см. стихотворение "Без ворот и рассвета"). В результате многодневных раздумий был сделан вывод, не претендующий на гениальность: у 98% людей в башке обретаются бриллианты, стекляшки, кусочки жвачки и т.д. У одних - более безумные, у других - менее. Но самые-самые-самые крейзовые драгоценности хранятся в черепных коробках тех, кто соединяет звуки в нашу музыку...

3. По имени этого человека называть рано - пирамиды он еще не построил, космические часы не изобрел. А вторгся в мой опечатанный ностальгией квадрат и, не зная ничего только о Том Времени, охарактеризовал занятую мною территорию, как "... зону, где властвует предел  и пыль с цветков в потоке, где каждый свой ведет расклад, вернее - распад  и счет, и род, и год, и измеренье плоти..." Расположение светильников на небе было таково, что и эта характеристика и прозвучавшее в середине его стихотворения "....вливайся в дерево, в скалу, в чертополох.... Здесь некуда спешить и ни к чему,
     Сознание в один вместиться может вдох" заставили звезды той февральской ночи свернуться обмороженными лесными колокольчиками. Во сне отчаянно завопил голос непримиримой собственницы дней власти цветов и чтения "Колыбели для кошки" (читай К.Воннегута). "Частное владение неприкосновенно", - категорически постановил этот голос, и человек, не пробовавший в своей жизни травки, не полюбивший страну электрической лэди имени Джими Хендрикса, хвастающий своим железным здоровьем, получил в лоб клеймо "Наводчик тумана".

ВНУТРЕННИЙ СВЕТ

(импровизация на тему Джорджа Харрисона
для одного знакомого, обожавшего Оззи Осборна)

... КОЛДОВСТВО...
Мой удел - гладить белую рысь
                                 с бриллиантовым сердцем,
Она дует на воду и видит тебя...
Эй, послушай!
Твой слух музыкальный должен видеть
                                             тот свет, о котором
Пел мне Джордж Битл Харрисон 
                                                на темном коне,
"Inner light"... свет души,
"Inner light"... свет мятежной души...
(Серебро ли, а может быть - золото?
                                                           Сколото!)
Снова я, упрощая,
                            прощаю
                    нелепость прихода в наш мир 
                    тех безумцев, внутри у которых -
                    свечение.
Панихида по гаснущим звездам,
В гнездах свет - просто газ,
Глаз не видит пожара,
Жар и бред - ожерелье бессонных ночей
                                        с языком саламандр. 
Это - милость,
                    мой брат,
                          или кара?!
          (Я рифмую и мерзну... 
                                  выходит -
                                          Обман?!)
"Inner light" - убивает, 
"Inner light" - воскрешает,
           музыкальный твой слух не минует его … 
... Мой удел...
                 ...КОЛДОВСТВО...
Гладить белую рысь с бриллиантовым сердцем, 
Знать, что зверь рыжеглазый предскажет тебе: 
                   - "Странной будет дорога –
                   Не песок и не камень, 
                   Ощущенье - на память, 
                   Ощущенье - на жизнь, 
                   Ощущенье - на смерть, 
                   Ощущенье - движенье ..."
                   - И такое свеченье, 
                                     мой брат,
                   И такое свеченье!.. 
                   Что сорвутся с ума,
                                  как с цепи,
                   сотни огненных псов недоверья 
                   и ударят хвостом по лицу.

                   Но не дай Бог идти по кольцу! 

...КОЛДОВСТВО... 
Мой удел - гладить белую рысь
                                      с бриллиантовым сердцем.
            -...Она смотрит на воду...
                                      Там - семь тонких свечей 
                                           Ты - Его, 
                                                 и ... Ничей.

27-22-23 декабря 1989г.

    "Внутренний свет" в комментариях не нуждается. За исключением одного - присутствия бриллианта здесь ("рысь с бриллиантовым  сердцем на шее") и в "Наводчике тумана" ("Безумный бриллиант в голове Хендрикса"). Можно наукообразно пошепелявить о намеренном переходе одного и того же художественного образа в разные произведения, как связке, общем моменте искусственно создаваемого автором замкнутого мира свихнувшегося от ностальгии хиппака. На самом деле все гораздо прозе: представьте себе роскошную тощую белую рысь с орденом типа "Пурпурное сердце" на шее. Лично я люблю побрякушки, и рысь, как дремучая женщина, близкая к нетронутой людьми природе, тоже...

НЕТЕРПЕНИЕ СЕРДЦА

Нетерпение сердца - 
       нетерпение птицы, познавшей
       свободы перемещенья
       в воздушных потоках,
       но потом получившей за этот мятеж срок
       в роскошной, но все-таки клетке.
Оно проходит - нетерпение сердца,
       как проходит прохожий с неясным лицом,
       и включается метроном...
Бесноватые жильцы грязно-желтого дома
Стучат по ржавеющим трубам
                            (кастаньеты Испании, где вы?),
       требуя тишины - 
Ворона, захватившая чахлое дерево
       и объявившая ветви зоной
                                           вороньего тяготения
       (черные лебеди... Где ты,
                                  романтики пьяный бальзам?),
       требует тишины.
Машины, умеющие играть тормозами
                               атональную музыку Шомберга,
       (терцеты из опер Д.Верди)
                                   занимают
                                            глухую, как ночь,
                                                                      оборону)
       требуют тишины,
                                          но
Метроном неподвластен приказам
как Неподвластно нетерпение сердца
просьбам о нейтралитете всего организма - 
Вступает в права невесомость Зимы
                     на картинах Питера Брейгеля-старшего

11 декабря 1989г.

АГОНИЯ

Мы слишком долго трудились над небом –
Вышивали китайской гладью двух рыб, 
                        ликующих в море любви, 
                              или - нежность 
                                  к идущим на землю дождям 
(О, реквием чистым потокам, 
О, реквием честному сердцу, 
                          упавшему вниз
                               за клубком желтых ниток 
                                   в распутицу
                                      поющей распутство весны).

Иголки
Входили в лохматую ткань облаков
Языками дрессированных птиц-пересмешниц,
Но сталь была ощутима -
                                      и 
Воздух боялся уколов, грозил нам удушьем
            (параноидальное сальто
                                   несостоявшегося самоубийцы,
            пирамидальные тополя стерегут 
                                                      методичных цикад,
            ад челночного рейса желаний похож
                                            на разворованный ГУМ). 
Шар из огня мчал на нас, пожирая,
                                           как хлеб, самолеты, 
Мы звали июльское утро в свидетели (1)
                                                                        смерти
                                                черты горизонта –
Синий цвет замыкался на красном:
            сиреневый куст был разбрызган (2)
            по белым холстам всех Европ и Америк. 
Мы слишком долго трудились над небом, 
Чтобы, вернувшись, 
            уверовать в землю. 
О, боги джинсовых изломов! 
Вы сделали нас из капель абсурда,
              нарушенных аппликатур на листах резолюций 
(глина - вода - глина - вода –
грязь - и - руки –
вдрызг - бутылка - глаза –
полотняный мешок –
                с - нелущеным горохом
                                                             - душа). 
О, боги оранжевой строчки на синем тряпье!
            За какие грехи человека
                                    вы
                                 посеяли нас в ЭТУ почву? 
Момент узнавания каменных стен -
                                            момент пробужденья –
                                         и -
Как надпись "Бомбоубежище" - Ненависть. 
Она равнозначна смерти оркестра. 
Мы сначала разбили свои инструменты
                      из нескошенных стронцием звезд. 
Потом мы разучились носить амулеты
                                               из нот на запястье, 
И наши глаза не смотрели внутрь -
            Звери цвета поющей реки
            увозили на спинах
            из наших сердец
                                          серебристую пыль
                                          с
            янтаря винограда. 
На небо нас вновь не пустили -
                                 мы отчаянно пахли землей, 
На земле нас ломали, как ветви -
                    потому, что мы знали, вкус неба...
Но поколенье идущих по колено в грязи
                                 ищет золото не под ногами, 
А срывает его, не спросив разрешенья
                                                                     цензуры, 
С того неизвестного звука, что считается
                                                                     высотой.

Дирижерская палочка - в пепел, 
Крестообразные окна служат трамплином
                                                                   дня тех,
            кто спешит в бесконечность,
            устав от сраженья с призраком репетиций
            убитого нами своего же оркестра. 
Занавес-гильотина разрезает пространство
                                                 с ликующим свистом,
Возвращая на Небо невозвращенцев Земли. 
Полустертое имя "Агния"
                          на монашески скучном асфальте.
Агония. Единожды.
                                  Дважды. И трижды. 
                                                           Агония.***

1990 г., март

   Состояние первого "Led Zeppelin". Диск падает с балкона 16 этажа 15-этажного дома к ногам дамы, прогуливающей абрикосового пуделя. Дама - старой закалки, жена артиллерийского полковника в отставке... Диск остается лежать, не разбившись. его потихоньку втаптывают в грязь, ибо всю зиу идет мучительный своей осеннестью в меру радиоактивный дождь.

1. "Мы звали июльское утро в свидетели..." - "Июльское утро" - суперхит группы "Юрайа Хип".

2. "Сиреневый куст был разбрызган..." - такая картина существует на самом деле - написана басистом группы "Новый Завет" Сергеем Скрипниковым. Правда, я ее ни разу не видела.

Инфантильные дуры,
Отощавшие куры,
Обнаженность натуры,
уязвимость кишок.
Улизну я на дачу,
У малины поплачу - 
Что совок слишком мрачен,
Что совок занемог...
Я - частица совкизма,
Моль в мехах коммунизма,
но - продукт остракизма,
мне б серебряных пуль!
Мне бы слиться с народом,
стать простым корнеплодом
(чтоб не дустом, не медом)
В безотказную дурь.
А я в отказной - без мази,
Что ни шаг - скалолазы,
Им что камни, что фразы - 
Было б где зацепить...
Ох, серьга тянет ухо,
И в душе постно, сухо,
Мне бы силы и слуха - 
На Луну громко выть...

СТОЛКНОВЕНИЕ С БУДУЩИМ

Когда-то вещество, из которого сделана я,
называлось так плотно "плотью".
Когда-то то, чем стегали плоть,
впечатывали в нее веру огня,
называли нелестно "плетью".
Но теперь плоть и плеть
стали одним
дорогим
переплетом.
Корни похожи на волосы,
волосы -
                       корни из кислородного шарика... 
Из-жарено,
                  ош-парено,
                                вы-щерблено –
И отчего-то чужое, 
но тело - под пленкой дождевика ... 
И-
фаренгейтовское –
от пожарных -" 
"Не тех расстреляли!"

Мое столкновение с будущим 
В пустом Елисеевском...

1989 г, октябрь 
г.Москва

ЗАВЫВАНИЯ ВЕТРА

(Натюрморт с доеданием яблока и
поглядыванием на портрет гуру Махариши
в журнале "Обзервер" за 1967 год)

На острие космических ножей 
Прозрачный Гуру в белом одеяньи 
Творит веками дым и заклинанья, 
Гипнотизируя растерянных людей 
И обрекая мысли на блужданье.

А за спиной его мерцает странный Зверь 
С мечом в зубах и кубком яда в лапах, 
Зверь сторожит - за дверью звездный запах 
Прикован к родникам чистейших вер, 
Что знать не знают о земных сатрапах...

В ночь на весах из желтых черепов
Играет Гуру тьмой и ярким светом,
И путь людской томительным секретом
Уходит вглубь мистических дворцов,
Каноном каменным победно в кровь распетый.

Вздохнут весы, и явится на свет 
Младенец - он зачат в грехе и мраке, 
Чтоб Истиной гасить могильный факел
(И оказаться с пламенем в родстве!) –
Зверь зарычит, готовясь к дикой драке.

Из тьмы неверья - выход к Божеству, 
От Божества - в язычество как в омут? 
И вновь во тьме,
                         как в древних топях, тонут 
Легко поддавшиеся естеству –
И палец Гуру укоризной согнут.

«Увидишь свет - не верь глазам своим;
В его одежды может тьма рядиться».
О, как хотелось Гуру ошибиться
И подыграть исканиям людским,
Но Зверь мог не на шутку разъяриться!

                    На острие космических ножей 
                    Усталый Гуру в белом одеяньи 
                    Взывает к душам и поет о покаяньи 
                    Преступно неприкаянных людей, 
                                     А странный Зверь 
                                                     оберегает
                                                                 Тайны... 

13 января 1990 г.

    При чтении можно вообще не включать музыку, а тихо-тихо бить в персональный барабан.
    Стихотворение читается либо про себя, либо вслух с легким подвывом - например, слово "гуру" можно произносить так: "г-у-ру-у-у-у", а слово "ножей" заканчивать страдальческим "ей-ей". Вроде бы как эхо в исполнении Йоко Оно.
    За этим "подвывательным" натюрмортом скитается по пустым коридорам некоммунальных квартир тень молодого Джорджа Харрисона. Именно Джордж уговорил Битлов в 1967 году отправиться послушать речи йога Махариши Махеш. Однако это так называемое уединение в Уэльс, в котором принимали участие Мик Джаггер + сотни поклонников + кинооператоры + компания репортеров и сводный хор журналистов, больше походило на цирк, чем на попытку духовного возрождения. Насколько я помню, философия Махариши была довольно проста. Он утверждал, что жизнь - сочетание духовных и материальных ценностей, что человеку совершенно необязательно быть духовным отшельником, прерывать общение с миром ради собственного совершенствования и самопознания. Старик вещал, сидя на ковре из цветов: без духовности невозможно жить полной жизнью или в полной мере наслаждаться материальными благами . Короче, при виде умного йога (которого, кстати, коллеги-индусы презирали и даже откуда-то исключили за извращение теории) и цивилизованной Европы крыша поехала. А Леннон пошутил, заявив, что в Индии нет поп-звезд, зато есть гуру. Битлз сделали попытку еще раз приобщиться к учению Махариши Махеш в 1968 году. Ринго вернулся домой из Индии ровно через 19 дней (даже прихваченные с собой банки с его любимыми консервированными бобами не смогли создать в бывшей английской колонии подлинную английскую атмосферу). Поль вернулся через месяц, а через два месяца Ленно убедил Джорджа в том, что Махариши просто мошенник, и они отправились обратно в Лондон. Джон описал йога в своей песне "Sexy Sadie", которая "всех дурачит"...
    Никуда от Джона нам не деться...

ЛУЧШЕ НЕ СПАТЬ
(памяти В. Векштейна)

Эй! Лучше не спать. Это время для сонь - 
                                                   - угарный газ - 
Запрещенный вираж в гараже,
Липкий цвет "Мерседеса" - 
Так "Аида" становится воплем московских ворон - 
                                                     - коньячный джаз - 
Бомбой взорвется коробка драже
                               ночь двоих сплющит прессом.
Лучше не спать!
Блеск седин - на виски,
Бес в ребро - топором - 
                                   - и бог не спас! - 
Но поп пока отпевает других,
                                          но жена варит кофе,
Тащит смерть по асфальту
                                              белья грязный ком - 
                         - помилуй нас! - 
И любовь ржет пока за пару гнедых.
                               Серебрит пальцы Нопфлер (1).
Лучше не спать!
Завтра - ящик и крест.
Рот без губ - просто щель - 
                                            за упокой! -
За нашедших приют в гараже,
За мотор "Мерседеса" - 
За незыблемый в мире подлунном
                                                  порядок вещей - 
Тел, не узнавших кнута и вожжей,
Душ без меры и веса,
                                    но...
Но лучше не спать...

24 января 1990г.

Комментарии:

    Стихотворение было написано два дня спустя после отпевания Виктора Векштейна в церкви Николы в Хамовниках. Он был неплохим человеком, во всяком случае мне зла не причинил, а друзьям моим, музыкантам, как мог помогал... Бог с ними, темными делами там, на стороне.
    Что же касается его смерти... Еще неизвестно, от чего спокойнее умирать - от угарного газа в собственном "Мерседесе" в своем гараже и с любимой женщиной (как в американском фильме) или в грязной районной больнице, где пьяные дежурные медсестры сидят на коленях у пьяных пациентов-милиционеров...

1. "Серебрит пальцы Нопфлер", - Марк Нопфлер - супер-гитарист группы "Dire Straits". За его гениальную игру можно простить весьма заметную лысеватость. В одной из статей о творчестве Марка была фраза "серебряные пальцы Нопфлера".

НОСТАЛЬГИЯ

(первый опыт поэмы с комментариями)

Поэт Б.Б (1), давай-ка вспомним время
прошедшее, зарывшееся в пыль,
когда хипповое племя
мочалило бессовестно фитиль
замшелой лампы Аладдина
по адресу: ул. Горького. "Россвина".
Был Шахназаров (2)
                                     и цвела тогда Ирина (3),
Был Фокин (4) - наркоман и гений - drums,
Плыла-бурлила золотая половина,
в оранжевом ключе исполнив свой романс...
(Буйнова (5) в армию еще тогда не брали
и цены на джинсы не повышали.)

Уже тогда сиял и пел А.Градский,
способный полурусский хулиган,
О, если бы не нрав его дурацкий!
Жил Шлема - Сашкин шеф и интриган
(потом сей тип остепенился,
забросил рок и обжениля).
А Лерман? Песни и повадки,
буддизм, фрейдизм и черт-те что!
Иные выбрал он порядки,
да мне ругать его грешно,
мы с ним общались очень мало,
считай, что я его не знала! (6)

Бурлила жизнь. И в "Синей птице"
Плясала Галка (7).Боже ж мой!
Чугреев (8) жаждал отличиться,
Курили "Уинстон" и "Прибой"
И были споры до рассвета,
как кто играл, и как что спето...
И словно тяжести рок-мира
себе взвалили мы на плечи,
И Джим-покойник был кумиром (9),
пророком был, почти предтечей...
(А "Акваланг"? В того я брошу камень,
кто скажет против. Тот идет не с нами!)
Курили травку, пили виски с соком (10),
Гужов играл на цитре "Let it be",
В увещеваньях взрослых было мало толку,
Мы жаждали свободы и любви,
Мы жаждали общенья - без скандала,
То были дни... (12) Но что же с нами стало?

Уехал кто-то. Далеко-далече,
За океан, в благословенный штат,
А как же рок, а как же наши плечи?
В "Московском комсомольце" хит-парад,
Знакомые фамилии мелькают,
Тех, кто такое г... играют,
Кто в театре на вторых ролях и третьих,
кто продался за деньги в Росконцерт,
Супругу кормит, у кого-то дети,
автомобиль (ведь будет, если нет!)
Кто лыс, кто тощ, кто просто спился  -
Такой нам сон тогда не снился...

           КОДА:
           Свершило поворот свой колесо.
           В грязи завязло. В грязь ушло.
           И на повозке обветшалой,
           на то, что мчалась вдаль сначала,
           Осталась пара чудаков,
           Читай смелее - ...дураков... (13)

Комментарии-разъяснения:

     1. Поэт Б.Б. - имеется ввиду Борис Баркас, великий тусовщик, теперь вполне солидный человек, поэт, написавший известный хит для А.Пугачевой под названием "Арлекино", работавший с Г. Грапсом, Тынисом Мяги, В. Голутвиным. Раньше был очень длинноволос и чрезвычайно хипповат. Справедливости ради размечу, что марш в рок-опере "Стадион" с многообещающими строчками "Марксизма рак съедает государство" принадлежит перу маэстро Б.Б.
    2. Шахназаров Юрий - маленький басист с большой гитарой, работал с А.Градский в "Скоморохах", пел "Роллингов", в момент написания "Ностальгии" руководил ансамблем "Рецитал", в 1989 году явился миру в качестве басиста на концерте по поводу 20-летия "Машины времени", а так - где-то отсиживается и чем-то занимается.
    3. Ирина - хороший человек, в прошлом жена Шахназарова. Местонахождение неизвестно.
    4. Фокин Юрий - супербарабанщик тех времен и нашего народа. Прославился по работе в "Скоморохах" и в "Цветах". Взял и уехал в США, находится в прославленном монастыре где-то вблизи Нью-Йорка. Пробовал быть и буддистом.
    5. Буйнов Александр - кто видит его сейчас, пусть не кривится. Во времена "Скоморохов" с ним все было в полном порядке. По происхождению - полугрек - полуцыган. Жертва совка.
    6. Александр Лерман - композитор, певец, поэт, знающий около 16 языков, работал с А.Градским и с группой "Ветры перемен", в настоящее время большая научная шишка в Йельском университете (США).
    7. Галка - хорошо известная музыкантам Галина Разумовская, выступающая в паре с Галей Лонговой. И та и другая - бабушки легкого сейшенового стриптиза. 
    8. Чугреев Володя - барабанщик, одно время щеголял в черных лакированных ботинках. Чего-то не понял в соответствующем кодексе и был властями примерно наказан.
    9. "Джим-покойник" - Хендрикс, разумеется.
    10. "Виски с соком" - пили виски "Клаб 99", разбавляя его виноградным соком. Редкостная гадость.
    11. Гужов Михаил - темная личность, лохматая, не всегда умытая, здорово играл на том самом инструменте, который упоминается в поэме.
    12. "То были дни" - "Those Were The Days", популярная песенка, которую исполнила милашка Мэри Хопкинс с подачи Пола Маккартни. Мы тогда думали, что они поженятся.
    13. "Читай смелее" и т.д. - каждый в конце ставит то слово, которое ему ближе в зависимости от степени испорченности. Удачи!

КОНСТАТАЦИЯ

самого факта
существования осколка
Эпохи Сада

(Часть II, см. Часть I - Ностальгия)

Побитый молью бархатный пиджак,
линялые, залатаные джинсы,
хозяин ваш - не гений, не дурак - 
любитель шашлыков, харчо и кинзы,
хранитель постеров с компанией Битлов,
трудов заумных про различные буддизмы,
когда-то сотрясатель гососнов,
в пылу и спешке отрицавший "измы".
На книжной полке - пыльные тома,
Вот - Ивлин Во, Г.Гессе, Фолкнер, Маркес,
а рядом - не новелла, не роман - 
запиленный до неприличья "Таркус" (1)
В засохшей ветке - отзвук икебан:
приятель наш ко всем грехам - художник,
не чужд ему поэтов шалых клан
и И.Христос - короче, не безбожник.

Его обитель может рассказать
о вечеринках, о сиденьи на карнизах,
страстном намерении прощать,
о муках зависти врагов-соседей снизу.
Бывали здесь, одеждами шурша,
такие девы с томными очами,
что от восторга прыгала душа
и не хотелось шевелить, увы, мозгами...
У дев - ученье в меру, без потуг,
но - sex appeal и просто пропасть шарма!
(Ну, а потом из хрупких тел подруг
вдруг появилась копия жандармов...)
Хозяин пиджака был холостой,
кто не женился в 25 - совсем пропащий,
любил кутнуть, грешил, само собой,
но джентельменом слыл он настоящим.
Бессонницей страдал он как-то раз
и вот ему пригрезилась девица,
с обычной парой чуть раскосых глаз,
не поэтесса, не плясунья, не певица.
В толпе такую просто потерять,
но - боже мой! Не пьет, не ржет, не курит,
не поминает всуе слово "мать"
и ничего себе на фейсе не малюет.
Такую под стеклянный под колпак,
Да на Манеж - толпе на удивленье...
С тех пор наш и не гений, не дурак
вдолбил себе, что видел он знаменье,
внушил себе, что только лишь она
его счастливым делает навеки.
Что делать! Ведь была тогда весна
и соком наливались всласть побеги.
Побеги трав, деревьев и кустов,
побеги чувств, достойных сожаленья,
побеги вновь оживших старых снов
и, наконец, ненужных вдохновений...
Весна! Весна! Вот площадь, где поэт
стоит задумчиво (а голубь - на макушке),
здесь полночью держали мы совет,
куда нам двинуть - вверх ли, вниз по Пушке?
Здесь пили из бутылок молоко - на Чехова был автомат молочный,
прощались здесь, знакомились легко,
встречались здесь - случайно и неточно.
И было дел невпроворот - по 10 сейшенов одних в неделю!
А сколько получалось их за год?
Вот где плясали, спорили, потели!
И как-то телеграмму в октябре
Дж. Леннону, дурачась, отправляли (2) - 
Мол, обнимаем, Джон в Своей дыре
Мы Birthday твой чин-чином отмечаем...
А как же без проблем без мировых?
Писать об этом сотни лет не хватит,
решали хором - без лентяйских выходных,
без задней мысли - "денег не заплатят".

          II

Вся та эпоха кончилась надрывом,
ненужностью мелодий и друзей,
жизнь повернулась неприглядным тылом,
решив подмять и проучить людей.
Другие есть, что подросли неслышно,
На стенах тоже пишут "Лав", "Ноу хейт",
но это кажется теперь каким-то лишним,
пижонской профанацией идей.
Пророков нет, есть барды , менестрели,
юродивых эстетов - пруд пруди.
Пророки были, только постарели,
мозоль натерли на пророческом пути.
Для тех, кто понаивней, помоложе,
пожалуй, Макаревич и сойдет.
Он, вроде, философствуя, итожит,
Щекочет нервы и зовет на поворот...
Высоцкий умер. В сорок лет не стало.
Не хиппи, просто славный человек,
Теперь за имя за его гребут немало
Все те, кто четко просчитал свой век.
Высоцкого герой наш не приветил,
Ему был ближе Дилан-Зиммерман.
Но чудеса случаются на свете,
под пасху вспомнят - сразу за стакан,
а этот взял аккорды, что попроще
и сочинил, как мог, чуть-чуть хрипя,
о том, как оцепили театр и площадь
и как давились, матюкая и любя...
Ну и про то, как выданным елеем
легко замазать старые грехи,
и про себя - как лишь сейчас поверил
в простые песни и Володины стихи.
Не знал герой, что как подачки левым
готовится к изданью сборник "Нерв",
и получилось три коротеньких запева
и длинный, на любителя, припев:

           "Я ж прикинулся! Сердце не бьется,
           Холодею себе, как положено,
           роль, сам чувствую, удается,
           для актера ведь нет невозможного,
           оказалось, что все - очень просто
           (правда, трудно поминки стерпеть!)
           чтобы стать небывалого роста
           надо вовремя умереть!.."

Мне говорили - в Азии далекой
цветок печальный в этот год цветет,
Земля пребудет в трауре глубоком,
а Смерть мужчин с собою уведет.
вот Джо Дассен не вынес перегрузки,
мир музыкальный снова овдовел.
Здесь вроде ясно: организм-то был французский
и вовремя взбодриться не успел.
Но в третий раз вдовство ждало эпоху - 
убили Леннона... Да кто подумать мог?!
Герою стало в самом деле очень плохо:
"А вдруг, - подумал, - мой приходит срок?
По возрасту я где-то на пределе,
до 40 могу не дотянуть...
Не хватит биотоков в бренном теле
И - собирайся, милый, в долгий путь,
А сделать, вроде, ничего не сделал
И наследить, как мог бы, не сумел.
Да что там говорить! В Париже не был,
На Пиккадилли-Серкус не сидел!"

Вот видите - опять про заграницу,
но наш приятель в том не виноват.
когда-то тетя с дядей, как жар-птицы,
явились из Стокгольма на Арбат.
И впечатлили юное созданье
обертки шоколада и конфет,
для слуха непривычные названья
и запахов нордический букет.
С тех пор он бредил странами тумана,
забросил кубики и взялся за язык.
Тогда и началась вся эта драма,
тогда произошел весь этот сдвиг.
Он изучил английский и французский,
знал Возрожденье, т.е. Ренессанс,
умел по теме - по широкой и по узкой
болтать без перерыва битый час,
судил политиков за промахи, ошибки,
читал Макклюэна (3), цитировал Дебрэ (4),
Постиг секрет джокондовской улыбки
и притч веков о зле и о добре.
Но это совершенство вышло боком - 
стал участковый чаще заходить
и речи странные как будто ненароком
О ЦРУ и шпионаже заводить.
ТАМ приняли суровое решенье 
(ах, кабы знать, так в голос зарыдать!):
"Вот так и так - объект под наблюденьем,
И дальше Свиблова объект не выпускать!"

III

Что происходит в этом мире дивном?
Быть может, это происки богов,
когда пассивное рвануло агрессивным,
втемяшившись в миллион-другой голов?
Меняют рощи, буфы, строчки, складки,
меняют стрижки, зубы, паспорт и носы...
Что это - торжество подъема иль упадка,
коль быть Ван Халеном мечтают "Верасы"?!

Трещит и гнется, не сдаваясь, ветка,
(Мы все - листочки на ветвях судьбы!)
спрос на князей, графьев и прочих предков,
что были с революцией на "Вы"...
Выискивают капли крови шляхтской
в надежде выйти бледно-голубым
На фотографии: "Гребной канал в Крылатском,
Я, песик Пенс и от Пелл-Мелла дым..."
Куда девались всадники и кольты,
куда девался пролетарий, кочегар? 
переворот в склоненьях "в польтах, польты"
и новое нашествие татар...
Не помогают лозунги и гимны,
все речи принимают невсерьез,
со знаньем дела утверждают: "Примитивным
был брат крестьянин и бунтующий матрос..."
Да, стоило трясти орлов двуглавых
И вшей кормить в окопах на убой,
чтоб две соплюшки типа Мани с Клавой (5)
прабабку-фрейлину делили меж собой...
У нашего героя - прадед кучер,
дед чем-то в лавке торговал.
вопрос о власти дедушку не мучил - 
те или эти - всяких признавал,
аполитичен был. Любил трудиться,
копейки не нажил за счет чужой,
как надо он сумел с народом слиться,
чтоб с ним вздохнуть одной семьей...
Внучок все знал: о кучере, о лавке,
аристократов, стало быть, не ждал,
но и не рвался к шестеренкам, сваям, плавке,
И, слыша голос крови, продавал,
По пустякам: кому-то пару "Смоков",
кому-то Блэкмора, кому-то, скажем, "Квин",
не делая, однако, культ из рока,
не завышая цены без причин...

IV

Все это - глупость, мелкие масштабы.
Что там, за рубежом? Чем дышит ихний свет?
Как безработица? Как порно? НАТО? Табу?
И почему ЧК на мафиози нет?!

Ну, в этом плане не все ладно - 
развоевалась Тэтчер, чтоб ее...
Похоже, что английская эскадра
не может получить сполна свое,
У Аргентины с боем слабовато,
милей гораздо для нее коров пасти,
того гляди, в конфликт залезут Штаты,
на свой манер порядок чтоб блюсти,
С Ираком Хоймени давно воюет,
Израиль лупит палестинцев почем зря,
вот-вот и Польша снова забалует,
а баловаться ей никак нельзя!
И четко возникает ощущенье,
что мир трещит и вдоль и поперек,
Старухи говорят: то светопредставленье
подводит жизням человеческим итог,
тогда Восток пойдет стеной на Запад,
предсказанный начнет вершиться суд
и кто-то сам напишет краткий рапорт,
и многих непременно призовут...
Но нашего героя не волнует
судьба посольств и пузырьков чернил,
на случай, если ветер ТОТ подует,
Он простыню побольше закупил.
И мысль одна: чтоб хлоп - и без мучений,
Чтоб в эпицентр и сразу - наплевать.
Вот результат трехлетний разъяснений
гражданской обороны. Сдал на "пять".
Но что нам обостренья и разрядки:
У нас наметился разительный прогресс - 
невест американских без оглядки
приобретаем, несмотря на вес.
Пусть будет даже толще самовара,
Останкинской пусть будет выше во сто крат,
кривой пусть будет, колченогой, просто старой,
"Мейд ин Ю. Эс." - пороки все простят.
Зато 6 месяцев - у них и здесь полгода,
там можно погрустить, здесь кверху нос задрать,
У женщин тоже неплохая нынче мода
Среди французов женихов себе искать...
И пьют на проводах, завидуя, подруги,
И пьют на проводах, завидуя, друзья...
(И каждая потом во сне супруги
возьмет себе заморского князька,
и каждый выберет себе по вкусу
в мечтах, конечно, "стройный кипарис",
который к рыжему подходит усу
и образован, как Афинская Таис).

Во все века бежали из России,
традиции ведь надо уважать!
Кого порядки русские бесили,
кто просто - по Монмартру погулять,
Истории известны прецеденты,
когда в Швейцарии полиции назло
сговаривались рьяно диссиденты
сорвать навечно царское ярмо.
Писатели, волнуясь, уезжали,
сам Горький (помните?) на Капри долго жил,
вот и Аксенов (знаем - поприжали!)
в Америку, чертяка, укатил.

Герой наш провожал друзей исправно,
Не как-нибудь, а сам, в аэропорт,
шепнет на ушко, как о самом главном:
"Пришли штаны!" - и безнадежно ждет...
Шлют письма об анчоусах, лангустах,
о негритянках, джазе, шевроле,
знакомым спекулянтским рожам гнусным
герой отсчитывает 200 рэ.
Сейчас, конечно, стало чуть попроще - 
Финляндия нам джинсы завезла,
видала я, как некто, страшно тощий,
хватал 50-й на ура.
Но наш приятель был отменным дэнди,
носил лишь "Рэнглер", в воскресенье - "Левиса", 
мог позабыть о комплексном обеде,
но о престиже фирмы - ни-ког-да...

V (6)

его наука долго изучала
на вкус, на зуб, все "против" и все "за",
Мадам Н.Н. заумный труд писала
(известна на работе под кличкой "стрекоза",
в ней море положительных эмоций,
не замужем, в душе - имансипе,
в анфас - Э. Тейлор, в профиль - Гуго Гроций,
в словах, где, "е", вставляет сочный "э" - 
"Студэнты, акадэмия, совэты,
фанэра, пионэры и балэт".
В квартире - сто картин (там все одеты)
и запах залежавшихся котлет.)
Мадам трясла архивные бумажки,
Франциск Ассизский был под лупу взят (7),
Тимоти Лири поплатился за замашки (8),
которым и обязан жизнью сад,
В процесс вмешался Зорин В., профессор,
вот в хиппи Чарли Мэнсон угодил!
И в каждом волосатом видел беса
плешивый обыватель и... тошнил.
(- Не все то хиппи, что бывает волосато, - 
сказал когда-то бывший мой супруг.
Да, в этой истине науки маловато,
Пал Палыч ненавидел пыль наук.)

Был сделан очень тонкий точный вывод
из всех анализов, сравнений, диаграмм - 
пожалуй, прав был дальнозоркий Ирод,
когда младенцев сосчитал по головам,
зато за раз расправился со всеми, 
кто в будущем мог клумбу засадить,
способствовать конфликту поколений
и по ночам "Лэд Зеппелин" вопить...
Всех шизофреников тогда лишили силы
(конечно, перспективных) ибо шиз
заставил молодой народец хилый
взглянуть на тлен событий сверху вниз...
И вот статья дана уставшему герою, 
приятелям, друзьям...За подписью, печать,
от тех, кто слаб кудлатой головою
не стоит трезвости и пользы в жизни ждать.

Им в бубны постучать да в колотушки, 
но - время лечит, общество блюдет,
глянь - на приличной розовой макушке
пушок послушным венчиком цвете!
Мадам умело стравилась с задачей,
добавила в конце изящный штрих,
который для нее так мало значил,
а наш герой теперь навеки псих
для тетушек, уставших от амуров,
для дядюшек, уставших от венер,
(сейчас ведь за амур дерут три шкуры
и украшают ими интерьер).
Верхи решили опус засекретить - 
на всякий случай, не было б чего...
Мадам Н.Н. плясала на банкете,
и грусть не омрачала ей чело.
(А признавалась - только по секрету! - 
что дома бродит по паркету босиком
и артишоки ищет для обеда (10),
но это было лишь, увы, потом!)
Ах артишоки... Что нам эти артишоки!
Колючие небось, шевелятся во рут...
У нас другие поп-культурные истоки,
мы не пойдем у НИХ на поводу!

В стране, скажу вам, лишние бывают,
хотя довольно странно, на мой взгляд,
народу во-о-он поскольку уезжает,
а сколько возвращается назад?
К разряду лишних отнесем героя,
ведь из него работник никакой,
с лицом свидетеля большого горя,
он что-то там царапает порой...
Он вроде строит, вроде разрушает,
он вроде тихий, вроде громковат,
он вроде бдит и вроде засывает,
он в меру брит, не в меру волосат.
Осколок ослепительной эпохи,
преобразованный веленьем этих дней!
Кто зятем стал, кто записался в снохи
к семействам генерало-"жигулей",
кто умудрился окопаться на Смоленке
в огромном здании - видать со всех сторон.
Блага снимает, как с варенья пенки,
и вместо "извините" - в нос "Пардон".
Таких вот память чаще всех подводит,
при встречах щурятся, не узнают - 
мол, нечего напоминать об этом сброде,
а то подальше вдруг возьмут и не пошлют!
Кто при искусстве в сторожах лютует,
своих же режет, благо, что свои,
кто что-то там рисует и рифмует
и мыльные пускает пузыри.
Короче, все устроились как надо,
приятель наш остался не у дел,
сроднился слишком с Эпохой Сада
и разродниться (честно!) не хотел.
По-прежнему на сейшенах бывает,
но сами знаете, теперь совсем не то,
его любовно "мамонт" величают
за старое потертое пальто,
за вкусы, что давно уж устарели - 
в упор не видит "новую волну",
за дух за молодой в тридцатилетнем теле,
за раннюю (вглядитесь) седину...
Похож он поначалу на забавный
клубок противоречий и затей.
Да будет мир тебе, осколок жизни славной,
предмет для диссертаций и статей!..

Апрель-май 1982г.

Комментарии:

     "Констатация" написана два года спустя после "Ностальгии" и не является модной перестроечной поделкой. Расходилась в перепечатанном варианте среди друзей и знакомых кролика (читай "Винни Пуха"). Написана недостаточно профессионально, но с душой - в момент создания представляла попытку зафиксировать состояние той части общества, где мы барахтались.

    1. "Таркус" - диск Эмерсона, Лейка и Палмера (ELP).
    2. "телеграмму в октябре мы Дж. Леннону, дурачась, отправляли..." - действительно такая телеграмма была послана Андреем Савосиным (был такой человек, да затерялся) и мною с Центрального телеграфа. Случилось это аж в 70-м году. 
    На всякий случай мы указали обратный адрес А.Градского, который обитал тогда еще на Мосфильмовской улице, вернее во 2-м Мосфильмовском переулке.
    3. МакЛюэн, Маршалл - директор Центра ко культуре и технологии университета г. Торонто. Преподавал в университетах США и Канады, резко критиковался совковыми исследователями за теорию воздействия масс-медиа и техники в целом на человека XX века. его идеи вызвали бурную реакцию в обществе, начиная с академических кругов и кончая посетителями маленьких кафе. МакЛюэн заявлял, что средства коммуникации, которыми пользовался человек на протяжении всей истории развития общества, непосредственно сказывались на его образе мыслей и на его действительности. Современные масс-медиа децентрализовывают, по мнению канадского профессора, современную жизнь, превращают земной шар в деревню, отбрасывают современного человека в эпоху его пещерного существования.
    4. Реже Дэбре - французский публицист, автор нашумевшей книги "революция в революции", разработавший теорию борьбы народных масс в Латинской Америке. В конце 60-х годов был очень популярен среди молодежи наряду с Г. Маркузе, Р. Гароди, Д. Фаноном. Авангардом революции в Латинской Америке считал студентов и революционно настроенную интеллигенцию. Был наголову разбит критиками- марксистами и призван вредным для молодежных умов. В 1967 году (год смерти Че Гевары) был арестован в Боливии и приговорен к 30 годам тюремного заключения. новое правительство Боливии освободило Дэбре в 1970 году.
    5. пересмотр происхождения был любимой темой в разговорах конца 70-х - начала 80-х. Работало гениально предвидение психоза по поводу возрождения дома Романовых, предания анафеме В.И. Ленина и большевиков.
    6. Глава V - написана в результате прочтения весьма интересной книги с грифом "ДСП" для сотрудников МВД. В этой книге автор (сообразительная воспитанная дама с ученой степенью) давала на удивление разумный и доходчивый анализ хип-движения в СССР, в частности, в Москве, приводила статистику самоубийств среди молодежи, употребление наркотиков, т.д.
    7. Франциск Ассизский - считается четвертым столпом хиппизма. Первый столп - Сократ, второй - Диоген Циник, к третьим относятся отшельники. Отцы пустыни. Сан-Франциско (город, названный в честь Франциска Ассизского)стал столицей хиппи. Помимо прочих атрибутов системы там, в Эшбери, существовал специальный координационный хип-центр по обмену информацией, переводу денег и т.д., для поддержки функционирования коммун.
    8. Тимоти Лири - старейшина хип-движения. Внешне довольно мерзкий старикашка (физиономия неуемного кота, обрамленная длинными, с проседью, волосами, в которых запутались фиолетовые цветочки - зарисовка по памяти). По некоторым источникам - отец ЛСД, наркотика, распространенного среди американских и прочих хиппи. причем между ЛСД и религией устанавливалась весьма интеллигентная связь, в первую очередь между ЛСД и дзен-буддизмом.
    9. Чарли Менсон - 35-летний убийца голливудской актрисы Шэрон Тейт и ее четверых гостей в особняке в Калифорнии (Голливуд Хилд). Судя по материалам судебного разбирательства, он пытался спровоцировать расовые беспорядки, представив убийство беременной Тейт как дело рук чернокожих. По признанию самого Менсона (человека с крестом на лбу), призыв к подобному действию он якобы узрел в библии и услышал в битловской "Helter Skelter". Мэнсон возглавлял так называемую "семью" (family), учил своих подопечных искусству выживания в экстремальных условиях. Поначалу, появившись в Калифорнии, Чарли отправился к хиппи. но его людоедские идеи не нашли отклика в сердцах длинноволосой братии, и Мэнсон был с позором выгнан из хип-общины. Тем не менее профессор Валентин Зорин, считавшийся у нас грандиозным специалистом по США, с присущим ему пафосом, вбивая слова-гвозди в мозги аборигенов, поведал на ТВ о той резне в Голливуд Хиллз как о преступлении, совершенном хиппи. Свою идеологическую задачу он тогда выполнил с блеском. 
    10. "Артишоки ищет для обеда" - иерусалимские артишоки входили в довольно мудреную диету, выдуманную для хиппи Клементом Фрейдом и обнаружено нашей скучающей компанией в куче разодранных журналов "Обзервер" на даче человека по фамилии Фролов в районе города Зеленограда.

В небе - корабли, 
В небе - облака, 
Как легко с земли 
Подняла рука 
Вереск, изумруд, 
Камень и перо –
Люди не найдут, 
Не разыщет рок... 
Твой печальный бог 
Смотрит на меня, 
У меня нет сил, 
Есть лишь тень огня, 
Желудь, не бриллиант, 
Снег, не серебро, 
Ветер, не шаман, 
Вкус дождя, не ром, 
И каприз мой - лес 
На бетоне стен, 
Все возьми, что есть, 
Ничего взамен... 
В небе - корабли, 
В море - облака. 
Нас легко с земли 
Подняла рука ...

НО

Белая обезьяна на плечах совершенного –
                             но пока
                                        незнакомца   (1)
таращится из угла в немоту
                                            распечатанных глаз... 
Снова ночь - по всем правилам 
              отступления солнца,
                   циркуляции душ и включения снов
                           в блок подпитки иллюзий. 
Снова ночь –
шифровальщик с лицом меломана времен
                                              Марлен Дитрих 
и 
третьего рейха - 
                        ищет ключ. 
Я - есть символ,
                          я - узел смятенных корней, 
Ствол, пронзенный безродным лучом 
                      за языческий ритм
                             предзакатного танца эмоций. 
Шаг назад - расшифрованный знак,
Словно тушка гонконгской собаки,
                                                перед тем 
                    как свершится процесс
                                              наполненья желудка
                    через черные дыры
                                                  смакующих ртов.
Человеческий чав без акцента. Такт в такт. 
Шаг назад - расчлененный иероглиф –
Несвобода движения мысли
                                      под кнутом ностальгии 
               с лицом шифровальщицы дней 
                                     неосознанной, но свободы.
…Зеленая ящерица по изгибу руки 
                                            катает зерно, 
                                  но -
                                           граната. 
Я не знаю - зачем я, что будет потом.
                             кто прикажет мне пить
        смесь тягучего воздуха до состоянья 
        выхода прочь,
        отключенья от блока подпитки иллюзий, 
        циркуляции душ. 
        отступления солнца за линию фронта...
                                но -
Слышу, как спит кожура апельсина, 
Как дышит пчела,
                      добираясь до смысла соцветий, 
Чувствую мягкие выстрелы яблок
                                  в спины осенних садов... 
                                но –
Ночь, снова ночь...
Я бегу вглубь себя по ступеням
                                              не винтовой 
                                но -
              винтовочной лестницы –
Скорость сбивается с ног... 
...Обезьяна скользит из угла вслед за мной... 
Металлический стержень рассудка
                     теряет уверенность в будущем –
...На плече совершенного, 
           но -
                пока незнакомца...
                      свет нефрита - зеленая ящерица 
Шифровальщик с лицом Гарри Брукера (2)
           преподносит ключ от меня
                               (Я - есть символ, Я - шифр!) 
          Офицеру Рассвета –
Расстрел
            будет
                  начат
                        обычно -
                             с привычного гимна Союзу.

1 марта 1990 г.

Комментарии:

     1. "Совершенные незнакомцы" - диск группы "Deep Purple".
     2. Гарри Брукер - вокалист, пианист, композитор хорошо забытой, но неповторимой группы "Procol Harum".

    Написано в припадке жуткой ненависти ко всем тем, кто занимается препарированием стихов, картин, музыки. кто влезает к тебе вовнутрь, с умным видом орудуя кухонным ножом и наматывая твои внутренности на руку, выбрасывает на пол окровавленные кусочки твоей фантазии, внутренностями твоих братьев блокирует дорогу в придуманный тобой желтоватый от тепла Китай. Операция без разрешения больного и его родственников - очки на носу, никотиновые пальцы.
    Когда разгадывается тайна существования человека - само существование теряет всякий смысл. Отсюда - идя расстрела Офицером Рассвета.
    Сведения для наиболее дотошных и кровожадных: "Но..." спровоцировано чтением черновика статьи А. Соколянского (постоянного автора газеты "Советская культура"), где он скурпулезно, до ломоты в суставах, проводит сравнительный анализ текстов песен Б.Г. и стихов А. Башлачева. Вот вам и освежеванные тушки собачек у дверей домов Гонг-Конга.

    1. "Белая обезьяна" - не помню где, но читала, что выражение " у него на плечах сидит белая обезьяна" для калифорнийских хиппи означало "у парня нет наркотиков и он загибается". Это один поворот - в профиль. Может быть и такой, анфас, - у почтенного Д. Голсуорси в бессмертном трактате о Форсайтах также упоминается это животное. Но присутствие совершенного незнакомца (см. диск "Deep Purple" - "Совершенные незнакомцы", "Perfect Strangers") склоняет лично меня в пользу первого варианта толкования.
    2. "Зеленая ящерица" - во время моего второго, не очень длительного пребывания, на Кубе я вкусила прелести тропической лихорадки. Тогда революционеров и иже с ними тряс завезенный с Ямайки вирус "дэнгэ". Явившаяся мне зеленая тварь вроде бы сидела у меня на тумбочке и помахивала хвостом... Пришлось в бреду придавит ее подушкой... Каково же было мое удивление, когда на полировке не осталось даже мокрого пятнышка от непрошенной гостьи.

РАВНОВЕСИЕ ЦВЕТА

Красные в городе - 
              равновесие цвета украшено трещиной,
Белые в городе - 
         равновесие цвета разломано амфорой из 
                  Музея изящных искусств.
Красные в городе - равновесие цвета
              хромоногим калекой
              с разбитой посудой в кармане
              вытекает по стокам канализации
              в канонизацию всех убиенных
              за белых орлов и алых драконов.
Равновесие цвета не получается,
                                                 побеждает
историческая необходимость,
                                    но
Одинаков цвет у могильной травы - 
Один сердобольный сторож
Серебрил в понедельник
кресты и ограды,
камни и лилии,
достигая гармонии ритма
живого и мертвого - 
Но дождь все вернул к яйцу...
Черные в городе - 
      пели псалмы и гремели своей колесницей
      с колесом из гигантской Библии,
Желтые в городе - 
                                    мылили тряпки черных
                в дзенбуддистских прачечных
                странной династии Джус,
                                 но
Семь подсолнухов
                            в центре того же города - 
деревенские розы на каторге - 
Их питает перегнойная куча - 
                              останки
бывших в городе красных,
бывших в городе белых,
бывших в городе черных,
бывших в городе желтых...
Попытка реабилитации незаконно разрушенного
                       равновесия цвета
Посмертно.
Голубые не в счет.

Ноябрь 1989 г.

ГОРОДСКАЯ ИМПРОВИЗАЦИЯ

Городской снег - робкий калека,
который боится, что он упадет
                              и его будут месить ногами
и
увечить бензином одичавшие горожане.
Городской свет - тысячи электрических глаз,
вправленных в грубый монокль
                                  с металлическим телом.
Городской пес - 
                 мое одиночество с белой манишкой
и трехцветной мордой,
танцующее на задних лапах
                                      перед сытой овчаркой.
Городская жизнь - 
                    перемещение из клетки в клетку
         с мечтой о подсолнухе,
         у которого нет ни родны ни знакомых
         (равенство душ обязательно!)
Настоящий цивилизованный душ,
смывающий философские мысли
вместе с шампунем.
Дефицит последнего открывает
супер-возможности
                                для возрождения личности - 
Но об этом
                          не знает
                                           правительство - 
"Барышня,
               дайте мне Кремль!"

декабрь 1989 г.
г. Москва - Крокус Сити

БЕЗ ВОРОТ И РАССВЕТА

(Неожиданная реакция на альбом
Whitesnake" 1989 г.)

1.
Небо тянет петлю парашютного шелка –
Я хотела стать шарфом для флейтиста,
                     но нет ни ворот, 
                     ни рассвета. (1)
Не "Акваланг" (2), но "Аквариум" спел 
                     (родство по воде –
                     значит братство по крови!), 
Что Б.Г. - змея, а не змей,
                                   и пошел по осколкам 
                     разыгранных нот 
                     петербургского цвета. 
Я хотела стать шарфом для флейтиста…

(ВКЛЮЧАЕТСЯ "Whitesnake" –
"I was born to walk alone...")

2.
Он смог бы сыграть, как никто не играл.
Но ему расхотелось играть...
Он мог бы так жить,
                              как никто здесь не жил, 
Но отправился вверх - умирать. 
Флейтист-флай-флейтист, я в ладонях несу 
Ту влагу, что может спасти: 
Крик неба, разбитого молнией в прах,
а может быть, божью слезу... 
Флейтист-fly-флейтист, я так быстро бегу! 
(Ты - свет-одиночка, как я, 
Но вместе мы славно искрились в снегу 
Без умника-поводыря!) 
Ты смог бы сыграть, как никто не играл... 
Я б слушала флейту всю жизнь... 
Я быстро бегу. Только мне не успеть –
        ловушкой гремят этажи:
                                        "сторожи, если жив, 
                                         сторожи, если жив, 
                                         сторожи...".

(ВКЛЮЧАЕТСЯ "Whitesnake" –
"I know –your name is Trouble")

3.
И опять я ломаю живые стихи -
                    так изломаны мертвые пальцы,
Пялится сверху слепой потолок,
И вцепились друг в друга два обруча -
                                                               пяльцы,
Проклиная высокий для рока порог, 
                                             а
Небо тянет петлю парашютного шелка 
                                       петербургского цвета.
В ней я вижу флейтиста -
         бездомного волка, без ворот и рассвета.

Примечания:

     1. Бог знает почему именно "Whitesnake" 1989г. ... Состояние души, черная туча меланхолии схлестнулась с вокалом Ковердейла... Неожиданно возник флай-флейтист без ворот и рассвета. Тот, которого когда-то усыновили ПИНК ФЛОЙД (их альбом назывался "Флейтист у ворот рассвета" или "Трубач у врат зари"), синтезировался со степным волком (SIC! - имеется ввиду группа "Steppenwolf" с песней "Born to Be Wild", дальше копать не надо, завретесь!), слился с душой саксофониста Валерия Овчинникова, умершего в 1978 году и забытого всеми на Донском кладбище, столкнулся со спорной идеей правомерности самоубийства в момент осознания полной никчемности собственной жизни (только не возвращайтесь к позиции православной церкви, уже отработано...). В результате - и петля небесного парашютного шелка, и флейтист у разбитого корыта. Загнанное существо - шерсть-волосы клочьями, о камни стерты-сломаны ногти-когти, из драных джинсов - голая коленка. Ни ворот, из которых хотя бы выйти. Ни рассвета, на который хотя бы надеяться до наступления сумерек.
    2. Группа "Steppenwolf" - лидер группы Джон Кей (восточный немец, эмигрировавший в Канаду). Годы деятельности группы - 1967-1972, 1974, 1976, 1981. Название по роману Г.Гессе "Степной волк", популярному среди хиппи.
     Джон Кей пробовал выставлять свою кандидатуру на пост мэра Лос-Анджелеса.
    3. Кому не нравится "Whitesnake", возвращайтесь к Планту. Замена - "Baby, I'm gonna leave you".

ВОССТАНИЕ РЫБ

Когда уставшие от рыбьих похорон
глубины
извергли на песок восставших рыб, 
небесный колокол
                     тотчас же возвестил.
                                    что день грядет
                                               восстанья птиц, 
и воздух,
              пробитый пулями крылатых тел, 
не сможет напитать людей,
                                   виновных в этой буре. 
Но сначала -
                          восстали рыбы 
и, тускнея чешуей, 
заполонили улицы поселка. 
Скользили люди по горбатой мостовой, 
своим глазам не веря: 
для чего
              у камня плавники?
                       Зачем быть камню рыбой?
Но жара
           лишала их способности понять, 
как удалось расстроенным глубинам 
на землю отрядить своих послов... 
И рыбы снова превращались в камни,
                        исхоженные вдоль и поперек 
людьми, уставшими глядеть под ноги. 
Эй, ведь они явились мстить! 
Но на какой высокой ноте 
клич мести был оборван -
                                        не узнать, 
хотя беззвучный крик всегда
                                    страшней бывает
                                                 крика в голос. 
В живых осталась лишь одна,
                  игравшая с жемчужиной рыбешка. 
Она не слышала
                   ни звона колоколен,
                        ни крика рыбаков,
                             ни плача рыбьей смерти. 
Жемчужина была фальшивой, 
В глубь морей
            ее отправил бывший камикадзе,
                 снабдив клеймом "Made In Japan";. 
                            На всякий случай.

ВОССТАНИЕ ПТИЦ

Никто не знал,
                         чем кончится тот день 
И где орел
                       совьет себе гнездо, 
На солнце
                 вспыхивали пятна раздраженья. 
Оно пыталось скрыть огромную дыру, 
К которой мчались
                              словно стрелы 
                                       птицы. 
Оно хотело, чтобы крылья
                                   оплывали воском, 
Хотело образумить журавлей и сов, 
летящих к солнцу грозовой
                                    кричащей
                                            тучей.
Вернуть их крыльям запахи земные 
И завалить охапками травы. 
Но клетки были сломаны,
                                   а строки,
где соловей царил, воздав хвалу любви, 
простили людям -
                       так прощают оскорбленья
                                       неумному противнику. 
Гербы, 
украшенные в прошлом силуэтом
                                    надменных птиц,
                                               исчезли.
Этот бунт
           землянам стоил возмущенья и досады, 
                     стихов и символов,
                               привычек и примет... 
Леса недоуменно листьями шумели 
И кроны обнажали в знак печали. 
А птицы?
                   Стая к солнцу поднималась –
и воронье щадило канареек, 
и сокол охранял в полете лебедей... 
Так где орел совьет себе гнездо? –
- За солнцем, -
                       Обещал всем мудрый дятел, -
когда минуешь черную дыру, 
Высоты небывалого звучанья, 
высоты небывалой чистоты, 
невзорванные громом городов. 
Там крылья не слипаются от грязи, 
И вдоволь корма на ладонях Доброты...

От страха гибли сотни сизарей, 
привыкших к подоконникам и крышам, 
к помойкам во дворах, 
где в битвах с кошкой 
и смерть красна... 
Устал орел,
                         и загрустили сойки, 
На землю возвратился пеликан –
в свой зоопарк, в час сытного обеда.
Но все-таки до цели добрались
колибри и тукан,
сова и воробей
и много смелой мелочи пернатой.
Птиц не сожгли жестокие лучи -
Им солнце,
                      сжалившись,
                                 открыло дверь в страну, 
Где нет силков и бомб, 
охотников и дыма, 
есть только небо, 
небо, 
небо, 
небо,
похожее на первый птичий сон... – 
- Гляди! Сегодня солнце 
                     решило песню спеть, 
                              и превратиться в птицу! –
перед закатом про себя отметил сторож 
(катило солнце к горизонту,
                         напевая
                         мелодию ликующих фламинго
                         и примеряя
                         подаренные крылья журавля). 
А пеликан вздохнул,
                стыдливо пряча недоеденную рыбу, 
Ту самую, что в День Восстанья
          играла жемчугом с Японских островов.

АМИНЬ!

Над этим стадом не реет флаг Че Гевары. 
                            Аминь.
Для стада Гевара - бандит, не пастух,
Боливия -
             ярлык для бананов к обеду и ужину, 
             ярлык заменителя колбасы 
             для ветеранов трудов и запруд .
А Куба -
             бородатая сводня
             всей Латинской Америки.
             Баста! Аминь!

В торт из красной горячей земли
             пальмы воткнуты свечками -
             то ли за здравие,
             то ли за упокой.
Элефант на взлетно-посадочной полосе 
Сам себя водрузил серым символом 
Того, что для стада зовут революцией, 
А для избранных -
                               сменой мундиров и коек. 
«Аминь!» -
                громким залпом карибских корсаров 
пробивает брешь в портмоне
                                  и в стене сбережений... 
«РРРеволюция!» -
                              слишком красиво для траура 
И слишком траурно для красоты.
                       Вновь «Аминь!»... 
Господи! Я хотела бы взять молоток
        и швырнуть в непреклонное зеркало, 
Смерть отражения - это еще не Аминь. 
Я хотела бы грохнуть хрусталь, 
что был загнан в престижные формы,
Смерть капиталовложений -
                                   это тоже еще не "Аминь". 
Я хотела бы трижды свихнуться
                   от любви к Леонардо да Винчи. 
Но и это еще не "Аминь" –
Че Гевара 
(Человек с глазами
                             моего двоюродного брата), 
Решивший, что РРРеволюция -
                    именно то, что приснилось вождю 
                              ночью громкого переворота, 
Погибший не от пуль,
                    а от разочарования
                           в красно-черном рефрене
                                         всемирного счастья ...
С лицом а) террориста;
             б) ангела... 
Гевара...
Это стадо богатых телом, но нищих духом 
Никогда не поцелует наш ветер...
                           АМИНЬ! 

1989г. 

ОКТАВА

Мой лучший друг Шалтай-Болтай,
Британистый вполне.
Ему предсказана судьба - 
Свалиться вниз во сне.
Судьбе противиться нельзя
И он не спорит с ней,
Хотя канатом привязал
Свой зад к сырой стене.

СИНКОПА

Она пришла. За ней пришли стихи
И песни.
         В золотистом ореоле
произошло венчание стихий
         на блюзовый престол
         в минорном поле.
Она прошла. На голубом плаще
Ни капли.
       Вне времени жмет ливень на пдаль,
                   презрев колес клише,
                   и через слизь тумана
                       продернут чернцм бивнем.
Она ушла...

ПОЧТИ
БЕСКОНЕЧНЫЙ БЛЮЗ
ДЖОНУ ЛЕННОНУ

            Вчерашним вечером в Нью-Йорке, 
            Сегодня вечером в Нью-Йорке, 
            И завтра вечером в Нью-Йорке 
            Меня убили,
                      убивают
                      и убьют...
            Потому что я - тень, тень, тень 
            Джона Уинстона Леннона!

Не надо было ехать в эту огромную страну, 
Джон,
Страну,
       похожую на идола
           с губами, вывернутыми от пресыщения. 
Не надо было везти туда
                              свою жену, 
Джон, 
Похожую на гения злого
                               из архивного фильма 
        режиссера-полуяпонца, полузагадки,
            не разгаданной даже старательным 
                                 Интерполом...
(Так оскорбляют от зависти,
Джон!) 
Она, умевшая быть теплым ветром
               и знавшая крик легких чаек, 
Благополучно скользнула на тонкий лед,
               покрывший лужицы слез,
               выплаканных потихоньку,
пролитых
         истинной леди Двойной Фантазии.

Фантазия делилась, как яблоко,
                      на две половинки, 
Красная - Леннон, 
Желтая - японская женщина. 
Какое там единение (1) 
к дьяволу
единение Востока и Запада, 
Джон...
Какие там желуди, -
к дьяволу, -
в соборе Ковентри
                          зарытые вами 
        в начале баллады о Йоко и Джоне (2),
Если тебя больше нет,
Джон...
Дети думают много о смерти
и верят -
их близких и теплых
не тронет рука,
дающая свободу одним,
Джон,
и запирающая других в клетке памяти.
Никто не думал,
                что тебя можно просто,
как любого солдата
                            на самой обычной войне,
превратить свистом пули в молчание.
Никто не думал, что ты сможешь просто,
как любой музыкант,
            разобравший по косточкам 
            твою слишком честную музыку, 
            твою ливерпульскую душу,
стать механическим эхом,
стать коллекцией черных дисков,
за которым прячется Джон,
словно за дверью.
            В нее никто не войдет, 
            Из нее никто и не выйдет.
Мы любили этого баламута, 
Вернее любили в Джоне Уинстоне Ленноне 
            самих себя,
            время моржей и радуги, 
вытащенной из андеграунда 
            девчонкой по имени Люси –
            она смотрела на мир 
            чистокровных бульдогов 
            и хиппи на уик-энд 
            глазами-калейдоскопами. 
            Время гирлянд колокольчиков (3). 
            Эпоха Великого Братства. 
Джон сумел превратиться в зеркало, 
Другие пытаются
            повторить этот фокус, 
            проделанный доком О'Буги (4). 
Вот почему мы блуждаем теперь 
            в лабиринте самых кривых 
            новомодных зеркал...
Колеса буксуют и вертятся (5),
Джон Уинстон Леннон,
Ставший Джоном Оно,
но оставшийся тем же Ленноном,
буксуют и вертятся,
вертятся,
вертятся,
вертятся, подлые,
до одури вертятся,
но без тебя
                 и твоей обезьянки (6), 
Вертятся в какую-то другую сторону. 
Не надо было ехать в эту странную страну, 
Джон…

1982г.
г. Москва

Комментарии:

     Антониони снял бы сцену убийства Джона Леннона так: Чепмэн (убийца) - в синих тонах, как воплощение сил зла, Джон - золотистый тон, как воплощение добра, третий участник драмы, разыгравшейся у «Дакоты», или, вернее, участница - Йоко Оно ... Великий итальянец задумался бы надолго - ни синий, ни золотистый цвета сами по себе для Йоко не подходят ...
     Тарковский решил бы сцену в коричневых тонах, непременно с летающим пухом одуванчиков. Камера обязательно прошла бы по изгибу руки смертельно раненного Джона и ушла бы в воду - прозрачные потоки, на дне ручья - конверты дисков.
Никита Михалков наверняка снял бы Александра Адабашьяна в роли швейцара, спрашивающего у Чемпмэна: «А знаешь ли ты, что наделал?!»
     1. «Какое там единение...» - 15 июня 1968 года Джон и Йоко посадили два желудя в соборе Ковентри. Джон заявил, что эти желуди символизируют то понимание, которое им удалось достигнуть между Востоком и Западом.
     2. «Баллада...» - имеется в виду «Ballad of John and Yoko», хроника их женитьбы. 

«Христос, ты знаешь, как это нелегко,
Ты знаешь, как тяжко может быть все,
                                        что происходит вокруг.

Это и распнет меня на кресте...» 

Леннон/ Маккартни,
Баллада о Джоне и Йоко, 1969 г.

    3. «Время гирлянд колокольчиков» - колокольчики обычно выступали как атрибут хип-жизни. Многие носили их на шее, не подозревая, что звон колокольчики по старинным преданиям отгоняет приписанных к ним злых духов.
    4. Доктор Уинстон О’Буги - псевдоним Леннон. На обложке диска «Shaved Fish» (1975), альбома их суперхитов Plastic Ono Band, красуется изречение доктора - «Заговор молчания красноречивее слов». Доктор Буги встречается и в одной из песен К.Кинчева.
    5. «Колеса вертятся» - обычные круглые колеса, а не что-нибудь другое. Можно послушать песню с «Двойной фантазии» под названием «Watching The Wheels». Примерно так: «Люди говорят, что я сошел с ума, раз занимаюсь тем, чем занимаюсь ...» и т.д.
    6. «Без тебя и твоей обезьянки» - речь идет о песне «Everybody Has Something To Hide Except Me And My Monkey» с «Белого альбома»

УПРАЗДНЕНИЕ

Один передал:
       "На земле отпевали последнюю бабушку!"
Другой услышал:
      "На земле разгромили последнюю лавочку!"
Третий поддакнул:
     "По земле пес таскал последнюю тапочку!"
Четвертый хихикнул:
         "Малой утопил нидерландские плавочки!"
И в воздух поплыли –
                          вставочки,
                                 лавочки,
                                         шавочки –
                            с ними случилось НЕЧТО!

Вавилон.
            Вавилон.
                     Вавилон.
И никто не нашел то зерно, 
                 по которому
                        пел мой гипсовый колокол:
«Вчера на земле упразднили
                                           последнюю
                                                    бабочку!»

Ноябрь 1989г.
Москва - Крокус-Сити

БЕТЕЛЬ – АНАША

Бетель-анаша -
Поэты сбиваются в стаи,
чтобы выть на луну.
Луна - это кость,
пожелтевшая от употребления
в качестве допинга для дряхлых лунатиков.
Волки уходят в поэты,
Дуют в трубу одиночества.
у которой заглушка - сердце,
оперированное в Калифорнии.
В Шамбале должен явиться Христос,
И жалеть -
расхристанных грязных антихристов,
разрубивших тело Христово навынос,
продавших его на износ. 
О, бетель-анаша-кокаин! 
Дихлофос приравнял род людской к
                                                    тараканам, 
А бензин - к миллионам пьяных машин...
На голове - пакет «Митсубиси» 
водружен колпаком инквизиции, 
Но
       Торквемада
                  плюс
                           секс-революция 
Слишком обычны,
                           чтобы покинули стаю поэты, 
А волки свободы бросили петь 
в контрабандные раковины 
(за вывоз с острова имени Кастро -
                                      расстрел по-кубински) 
О дивной Шамбале и пыльном Христе 
Каракольный вопль во Вселенной. 
О, бетель-анаша-кокаин-героин... 
Мокрым бельем - по лицам святых 
За то, что
                     познали их нимбы
                                     восторг электричества. 
Крэк!

1989 г., ноябрь
г. Москва

СТРАННЫЙ ТРЕТИЙ

Слишком много беды для одной головы -
                 даже такой, как моя, 
Слишком много обид, слишком много тоски
          для пространства, где прячусь я... 
Однозначные женщины ткут полотно,
            день и ночь - непонятно зачем. 
Я стою в стороне. И со мной заодно
        мой двойник - неулыбчив и нем. 
Он был создан в отместку за страсть
                к облакам -
                      по которым не всем бежать.. 
Он и водит меня по свинцовым ходам, 
Не велит голоса забывать. 
А забуду - не станут цветы засыхать
        (через три дня - как им суждено), 
А забуду - не стану в окне исчезать
                    (у меня есть такое окно).
Одному перестану бисер в тон подбирать, 
А другого я выставлю вон ...
Время -
                место - 
                              по облаку снова бежать,
                               нарушая всемирный закон, 
И один назовет это "чистой шизой". 
А другой, отгадав, промолчит,.. 
Однозначные женщины ткут за стеной 
                          пламя
                              смертной, как люди, свечи...
           Им бы ткать и плести, 
           Им бы ткать и плести, 
           Чтоб иметь свой кусок сна и хлеба... 
           Третий - странный. Боялся меня увести
           от разрушенной лестницы в небо.

19 февраля 1990г.

Нетрадиционное заключение

    - Кэптен, заходи, - старуха приветливо кивнула, вынув изо рта маленькую глиняную трубочку. Сэм, по кличке «Пингвин», подчиняясь неведомому доселе инстинкту, сделал глубокий вдох - сладковатый вкус дыма вызвал в памяти давний урок землеведения. «Хуанита-банана», - сообразил пришелец-двоечник, заменив придуманной «бананой» уставную марихуану.
    - Заходи, кэп, - повторила старуха. Тысяча браслетов на сморщенных коричневатых руках и ногах загомонили на мелодичном серебряно-металлическом языке, разбудив треньканьем странные рыжие существа-наутилусы с длинными непреклонными усами. «Тарбаканы», - с чувством глубокого удовлетворения от сознания своей компетентности отметил Сэм. Да, он действительно на Земле... Вид не по картотечным правилам одетой старушки (один балахон - два балахона - три балахона - бусы-бусы-бусы - джинсовая панамка - джинсовая жилетка поверх трех балахонов - клепки-клепки-клепки) сбил блудного космонавта с толку.
    - Джинсы без хозяина, кэп. Окно без наблюдателя... Милостыня падает на пол за неимением руки берущего, -хмыкнула обитательница уютной пещеры, со стен которой на Сэма Пингвина смотрели странные крылатые бегемоты, десятиногие лошади и девы с длинными зелеными шеями. - Ей бы зависнуть в воздухе, но воздух слишком горяч... Ты не стесняйся, кэп, присаживайся... Я все время чувствую себя нейтронной бомбой, убившей себе подобных, но забывшей это сделать с собой. На самом деле, кэп, они грохнули свои бомбовые запасы разом, очумев от гороскопов и неурожаев... Китайцы намозолили им глаза своими победами, а япошки затретировали очевидностью всемирного экономического подкопа...
    То, что внизу, на Земле, чем-то по себе здорово бабахнули, Сэм в тот день понял сразу - крест-накрест лопнуло любимое мамино блюдечко из отменного лунного камня.
    - Когда люди заходят в тупик, они - чик-чик или крэк-крэк, что угодно, но - бум и бам! - кончают жизнь самоубийством, - вышитый гладью павлин на левом плече верхнего балахона старухи согласно затрещал крыльями. - Нас они на тот свет отправить не смогли... Разве можно прикончить уже погребенных?
     У Сэма приятно кружилась голова. Он отхлебнул разок-другой из протянутой старухой кружки и обмяк окончательно... Вокруг его спортивной ракеты, испоганившей при посадке заросшую мутантами-одуванчиками полянку, бродили огромные крысоволки в стильных ошейниках с глиняными колокольчиками.
    - Не сожрут они твою железку, кэптен, don't be afraid, cap, - шелестела непонятно как уцелевшая в момент катаклизма бабуля, с видимым удовольствием произнося слово «кэп-тен». - Поболтаем часок-другой в зараженной местности, милый мой ангел космический, т.е. амгел, почти что «аи эм а гел» (пауза), и отправлю я тебя домой. Дома-то хорошо?
    Сэм умиротворенно зажмурился. Вообще-то планетка, на которой он обитал со своим шумным семейством, входила в разряд периферийных и, стало быть, паршивеньких...
    - Гляди сюда, кэптен! У меня их полно в коробочках, они вроде бы как тоже выжили, только сублимировались чуток, - старуха высыпала перед Сэмом кучу маленьких, удивительно теплых, раскрашенных фигурок. - Поставишь каждого на отведенную ему клеточку, и будет полный порядок...
    И она принялась расставлять человечков на двухцветной, похожей на шахматную, доске, которую притащил трехцветный маленький пес с привязанным на спине сержантским погоном.
    Действительно, попадая на черное или белое поле, фигурки оживали всерьез - одни трясли длинными волосами, другие шлепали ладошками по преждевременно образовавшимся лысинам... Те и другие отчаянно шевелили пальцами, делали странные движения руками - вроде бы как разминались перед дракой… Потом начинали пританцовывать и петь, соблюдая установленную неизвестно кем очередность...
    - Это они сначала такие послушные, - охотно объяснила обалдевшему от изумления Сэму помолодевшая за несколько мгновений лет на 250 старуха, - а войдут в раж, не остановишь.
    «Сейшен» начался полчаса спустя, когда на границу черной и белой клетки поставили тощего гитариста в заклепанной куртке, в заклепанных джинсах и в кедах с заклепками... Он завертелся на одной ноге волчком, издал победный вопль и рванул струны так, что у Сэма уши завернулись трубочкой.
    - Его Гришаней зовут, Григорием Григорьевичем (1), и пьет, и покуривает... Лыткаринский.
    О лыткаринской породе землян Сэму Пингвину в школе космонавтов ничего не говорили. «Надо бы рассказать нашим, - практично отпечаталось в подключившейся к действительности сэмовой памяти. - Там, наверное, энергетические залежи, в случае чего можно было бы аварийную подпитку устроить».
    Гриня Безуглый встал на голову, сшиб Сашку Монина (2), тот, хулиганя и подыгрывая приятелю, увлек за собой Романьма (3) ... И пошло-поехало. А. Градский (4) потерял очки, уронил дорогую американскую гитару и, не совладав с собственными эмоциями, скатился с шахматной доски на пол.
     - Наигрались, - разворчалась старуха, разгребая кучу-малу и фасуя музыкантов по коробочкам. - Вот так всегда... И до взрыва, и во время взрыва, и после... Самое главное, есть не просят. Адаптировались. Иногда наперсток с водочкой или портвейном в шкатулки поставлю,- кто выпьет, кто просто парами подышит... А некоторые, буддисты, те воды попросят.
    Из отдельной лакированной коробочки она достала кудрявого мужчинку с пухлыми губами и сильно развитой нижней челюстью... Мужчинка на секунду замер.
    - Томик Кейфер (5), чудом уцелел, и к нам прибился. Щас любимую «Long Cold Winter» запоет. Остальные синде-релки он от страха забыл, когда шандарахнуло, а вот эту...
                  «Я брел,
                 Меня пронизывал холод,
                 Холод той любви,
                 которая осталась позади...»
    Сэм Пингвин ни черта не понимал... Его приемник был настроен на расшифровку странного бормотания старухи, а как прибор переключать - космический двоечник напрочь забыл... Он плакал от жалости. И к себе, сбившемуся с правильной межпланетной дороги, и к Тому, и к ударившемуся об пол Градскому, и к недохулиганившему свое Григорию Григорьевичу, и к бессмертной старушке, периодически чувствующей себя нейтронной бомбой...
    Под тоскливое, но очень правильное пение Кейфера старушка и повела Сэма к ракете.
    - Давай-ка, парень, обратно. Послушал нашей экзотики - и хватит. А то проникнешься - и заживо себя погребешь. Чего хорошего?
    На полянке no-прежнему топтались крысоволки, мяли уродливые псевдоодуванчики. При виде рыдающего втихаря Сэма в золотистом скафандре со сдвинутым набекрень шлемом суетливые животные сочувственно заверещали и бросились хвостами смахивать пыль с ракеты...
    - Лет через тысячу из них опять люди получатся, - с такими словами старушка подсадила совсем замеланхолившего Самуэля на верхнюю ступеньку лестницы. - Опять все пo-новой закрутится. И отдельно взятая отсталая страна объявится, и все такое прочее ... Кода опять такая же... Опять ты к нам прилетишь. А мы тебе опять сыграем!
    Крысоволки попытались подпрыгнуть повыше и лизнуть Сэма в щеку. От зверей попахивало серой и еще чем-то незнакомым для пришельца.
    - Чеснока, подлецы, наелись, - пояснила сверхчувствительная старушка и разом брякнула сотней браслетов. -Прощай, кэптен...
    ... Через три месяца после посещения запретной радиационной Зоны под названием «Земля» на Сэма напал столбняк.
    «Меня пронизывает холод», - перед вероломным нападением недуга четко произнес Пингвин на чистейшем английском -
                         «I've been freezin'
                       Freezin' from a love I left behind...».

    Друзья Сэма, обуреваемые космической жаждой мести, изракетили всю Вселенную вдоль и поперек. Но на планету, где вековала погребенная заживо в роке старушка и оттягивались в коробочках музыканты, попасть не смогли.

1990г.
г. Москва – Крокусфлэт

Примечания:

    1. Григорий Григорьевич Безуглый (Безумный) - энергичный гитарист группы "ЭВМ", живет в Лыткарино близ Люберец.
    2. Александр Монин - "дядя Саша", вокалист первого состава "Круиза", в настоящее время вокалист группы "ЭВМ".
    3. Алексей Романов - поэт, певец, композитор, славный представитель лучшего периода рок-процесса. Группа "Воскресение" сейчас - группа "СВ".
    4. А. Градский - то ли отец, то ли один из дедушек нашего рока. Мой старинный и хороший друг.
    5. Том Кейфер - певец и вокалист группы "Синдерелла".

Hosted by uCoz